Русь-языческая.НЕ 2 по-русски...и.т.п

Кому не известна история о Медузе Горгоне, от взгляда которой обращается в камень все живое? Правда, змееволосая Горгона древнегреческой мифологии – это, на самом деле, сильно искаженный образ Лебединой Девы, некогда привнесенный в Грецию из далекой Гипербореи. Но какое это имеет отношение к славянским символам и знакам?

Оказывается, самое прямое. Орнамент у славян с древнейших времен использовался в качестве оберега, это общеизвестно.

Но каким образом переплетения линий и геометрических фигур могут выполнять такую роль? Ответить на этот вопрос нам помогут древнегреческая легенда, древнеславянские знаки и современные исследования ученых.

Народные узоры таят в себе множество тайн, некоторые из которых зародились задолго до времен Античности. Мы не случайно вспомнили историю о Медузе Горгоне. Согласно мифу, победить Горгону удалось, лишь отразив ее взгляд в зеркале, от чего она сама окаменела. Если всю эту историю перевести на язык энергий, то окажется, что именно для этой цели (отражать и уничтожать вредоносное воздействие) с давних пор используют меандр, родиной которого ошибочно считают Древнюю Грецию. На исконно славянских землях этот орнамент появился гораздо раньше – примерно около 20 тысячелетий назад. Заметим, сегодня свойства меандра с успехом используются в науке. К этому интереснейшему феномену мы еще вернемся, а пока поговорим о том, чем, по сути, является любой древнеславянский узор. Наши Предки интуитивно знали, что языком орнамента с человеком разговаривает сама Природа, которая есть не что иное, как воплощение божественных сил. В научной среде эти силы принято называть энергиями. Современные ученые, особенно квантовые физики, давно уже поняли, что энергия – это вовсе не обезличенная субстанция. А самые передовые научные направления уже всерьез говорят об одухотворенности энергий. По сути, орнамент – это узорная вязь, состоящая из чередующихся элементов. С латыни это слово переводится как «украшение». Но это очень плоское и упрощенное понимание. Мы уже неоднократно упоминали, что древнеславянские узоры зачастую содержат информацию, которую вряд ли можно вместить в такого же размера письменную строку. Так что многие исследователи не зря называют орнамент языком тысячелетий. Если посмотреть на строение цветка, листа, дерева, снежинки и.т.д., нельзя не заметить, что во всем этом присутствует определенная геометрия. Наверное, мало кто задумывается, почему у цветка такая форма. А она вовсе не случайна. Каждый цветок повторяет по форме свою энергетическую матрицу. Некоторые энергетические матрицы можно даже увидеть. Это знаменитые фигуры Хладни – по сути, портреты различных колебаний или звуков, и вот эти портреты звуковые волны буквально рисуют на песке. Точнее, эти изображения получаются на вибрирующей пластинке, если насыпать на нее песок и провести по ней смычком. Ученые заметили, что эти фигуры во многом повторяют известные символы и знаки. Точнее, наоборот – это знаки повторяют некий энергетический рисунок. То, что вы сейчас видите, нарисовано не рукою художника, это «портрет» волновых колебаний. Но ведь именно такие изображения мы так часто встречаем в древнеславянских узорах! На рисунке слева – известный еще со времен палеолита знак плодородия, получивший название «незасеянное поле». Подобные изображения с небольшими вариациями мы встречаем на протяжении более 40 тысяч лет – от орнамента на изображении Богини Макошь из Костенок (Владимирская область, 42 тыс. лет до н. э.), статуэток и керамики Триполья – до сегодняшней вышивки. Справа – восьмилепестковый знак-основа, который используется у славян повсеместно и тоже на протяжении длительного времени. А ниже – что-то, напоминающее то ли форму цветка, то ли древнеиндийскую мандалу. А вот это изображение тоже нарисовали волны. Обратите внимание на восьмилучевую звезду в центре. Но ведь это тоже не что иное, как знаки древнеславянских узоров! А тут волны практически полностью повторяют рисунок славянского знака «Звезда Лады-Богородицы».

Вот примерно таким образом Хладни получал изображения на песке. Исследования в этой области продолжил швейцарский врач и художник Ханс Йенни